Взглянув на показы коллекций будущего сезона, весна-лето – 2022, нельзя не заметить, что в них преобладает минимализм. Судьба его складывается хаотично, несмотря на строгий характер. Под влиянием то «уродливой моды», то стритстайла о нем забывали, но в моменты благополучия или кризиса в качестве некоторой переоценки ценностей к нему всегда возвращаются, и постковидное время тому подтверждение.
Сам термин «минимализм» появился впервые не в моде, а в искусстве благодаря группе художников из Нью-Йорка, которая решила отказаться от привычных художественных образов и уйти в сторону более простых, на первый взгляд, решений. Так живописцы по-новому начали исследовать пространство, цвет, объем и интервал. Примерно то же попытались сделать дизайнеры, создавая технически безупречную одежду, переосмысливая гардероб в пользу функциональности. Еще Коко Шанель пробовала избавляться от всего ненужного, да и в целом в ее эпоху декоративность в одежде исчезала. Задачей было создавать те вещи, в которых женщина могла бы путешествовать, двигаться, работать – жить. Вообще весь ХХ век – про минимализм, с промежутками на всплески яркости и избыточности в моде в 1950-х и 1980-х. И как раз в последних, на фоне визуальной зашумленности и перенасыщенности образами, а также на фоне экономического кризиса 1990-х, минимализм стал самым популярным направлением. Уже хотелось более чистого и спокойного дизайна, новых ценностей и гармонии.
Яркими представителями концепции минимализма были многие дизайнеры, но особенно Жиль Сандер и Хельмут Ланг. Они на международном уровне показали, какими оригинальными могут быть простые формы и крой в сочетании с нейтральными оттенками и высокотехнологичными материалами. Ланг как раз и ввел их в моду, соединяя натуральные волокна с металлическими нитями и светоотражающими полосками. Мода вообще в то время сфокусировалась на форме и ткани, активно устраняя «лишнее» – последствия нарядных и расточительных 1980-х. Часть же дизайнеров выбрала авангард и концептуальное направление. Например, глава дома Maison Martin Margiela проявлял чудеса техники деконструкции, и это тоже считалось минимализмом.
Одежду исследовали на предмет ее возможностей с технической точки зрения, в то же время экспериментировали с гендерными понятиями, тканями и оттенками, среди которых доминировал черный цвет. Но прижился все-таки более спокойный и отчетливый минимализм, предлагающий понятный и функциональный гардероб, благодаря которому человек мог бы выглядеть красиво без усилий. Понятия красоты тогда были как раз такими – чем меньше, тем лучше. Не было принято прикрывать личность немыслимой одеждой, наоборот, этот подход подчеркивал естественную сексуальность женщины, на которой могла быть надета только «комбинация» – и все.
Итальянские дома моды также представляли свои версии культового направления, но в смягченном виде, оставляя некоторые элементы декора и яркости. Миучча Прада, например, интерпретировала минимализм в духе 1960-х, что стало популярным для массового потребителя, а не прослойки интеллектуалов.
Американский минимализм базировался на традициях спортивного стиля, придав ему элегантности. Одним из легендарных дизайнеров-минималистов США можно по праву считать Роя Холстона, чьи традиции продолжили Кельвин Кляйн, Майкл Корс и Донна Каран. Последняя стала сторонницей «гламурного» минимализма – кутюрных творений в изысканных тонах, из дорогих тканей, с идеальным кроем. Тех же взглядов относительно качества фактур придерживался Кельвин Кляйн, предлагая гардероб для деловой женщины, основанный на классике: блейзерах, брючных костюмах, но он также ввел в обиход идею унисекса.
В наши дни отношение к минимализму менялось. Глянцевые журналы провозглашали новые правила игры, потребители хотели яркости и изобилия: все-таки 2000-е проходили весьма бурно и гламурно, людям нравился «праздник, который всегда с тобой» в виде пайеток, перьев и нарочитой сексуальности. Минималистичная одежда превратилась в субкультурную униформу для редакторов моды и интеллектуалок, одевающихся в COS. Но возвращение аскетичного тренда в 2010-х случилось не просто так: глобальный финансовый кризис заставил переосмыслить происходящее, да и жонглирование нарядами в социальных сетях стало напоминать пародию на моду. Ну а дальше, циклично, маятник качнулся в сторону максимализма Gucci и ugly fashion – лаконичные формы стремительно теряли свои позиции. На арену вышла наивная сентиментальность Jacquemus, марки в инстаграмах* начали расти как грибы, модные инфлюенсеры снова пополнили ряды интересных массам персон, не успевая перебирать образы для постов.
Вообще, потребовалось время, чтобы понять, что минимализм из себя представляет на самом деле. Что это не платье из двух кусков ткани, а в каком-то смысле отрицание многого ради лучшего. Что это не просто реакция на то, что происходит в мире, а осознанный выбор, который хочется сделать, пусть и на фоне очередного трудного времени. Сегодня, в век переизбытка информации и потребления, люди снова возвращаются к простым решениям и новому стилю жизни. А обновленный минимализм, который мы увидели на подиумах, он и вовсе другой – не про базовый гардероб, а про чувственность и мягкость силуэтов, стремящиеся к телу линии. Это тот самый, настоящий минимализм, не имеющий отношения к классическому гардеробу или мейнстриму, но у него есть все шансы таковым стать.
