Классическое образование – основа европейской культуры или традиция прошлого?

В истории педагогической мысли и практики классическому образованию принадлежит особое и исключительно достойное место. Сам процесс его развития был связан с Древней Грецией, а позже – с Древним Римом как истоками цивилизации Европы.

Важность Древней Греции с позиции воспитания и образования определялась идеалом гармоничного развития человека, потому что именно в эту эпоху к нему удалось приблизиться, пожалуй, в наибольшей степени и мере. Конечно, это достигалось непосредственно благодаря присущему Элладе той эпохи синкретизму в целом, отражением которого и выступало воспитание. Но, по крайней мере, оно ощутимо несло в себе зримые черты эпохи и присущей ей культуры. Ведь в конечном счете именно посредством технологий воспитания и обучения вырастали знаменитые герои и ученые, политики и полководцы…

Становилось ясно, что воспитывать необходимо на основе древнегреческой культуры, тем более что, как считалось, в отроческом возрасте ребенок в наибольшей мере восприимчив к миру и греко-римской эпохе. При этом прежде всего делался акцент на самом содержании образования, которое должно было выстраиваться на основе или под прямым влиянием античности, в определенной мере повторяя греко-римскую специфику. Но если с тем, чему учить, принципиально смогли разобраться, то вот в отношении исторически реальных технологий обучения и воспитания добиться соответствия не удалось. Эпоха была, в принципе, уже совсем иная, а о древнегреческих подходах сохранилось мало информации. К тому же обучение у греков в целом было индивидуальным, а Европа периода Просвещения уже стремилась постепенно к массовому обучению. Так что пришлось античный материал, или же содержание образования, ставить на современную научную основу, что сделало его, конечно, уже формирующим людей новой Европы с характерными им интересами, менталитетом и потребностями. О гармонии в том виде или той форме, как было в античности, пришлось, конечно же, практически забыть, но само разнообразие интересов, образованность и широта способностей остались.

Значимую роль к тому же в понимании античного образования и воспитания оказал и Древний Рим, поскольку большинство информации о греческой античности к нам перешло посредством римского влияния. Суть в том, что еще в Древнем Риме в определенной степени ушли и отказались от привычной эллинской модели получения фундаментального образования, сделав, скорее, ставку на риторику как прикладную дисциплину, позволяющую непосредственно решать задачи практического плана и характера. Ведь римлянам нужна была политика и управление разросшейся империей, юриспруденция, а здесь риторика, конечно же, незаменима. Они верили, что грамотная речь в соединении с литературными античными трудами почти в совершенстве формируют личность человека. В этом плане римлянам предшествовал еще сам Аристотель, полагавший, что для постижения философских идей лучше всего подходят иллюстрации литературного характера, имеющие часто мифологическое содержание.

В таком гуманитарном древнеримско-аристотелевском варианте, разумеется, с поправкой на задачи и влияние современности, и вошло классическое образование в культурный мир Европы периода Просвещения. Основу этого образования составляло изучение древних языков и математики как дисциплин, в наибольшей степени способствующих практике развития мышления. При этом сами языки – латинский с древнегреческим – являлись мертвыми, поскольку ни один народ на них уже не говорил. Но как раз именно в этом, с точки зрения апологетов данного подхода, состояла ценность обучения, так как, отрывая от реальности, подобная языковая практика, по сути, погружала человека в мир древней эпохи. И учила мыслить, причем древнегреческий язык, как сложный и богатый, развивал, скорее, философский стиль мышления, а латинский, более простой, – рациональное мышление чисто практического плана, чем и отличались, к слову, сами римляне. То есть посредством практики объединения латинского и древнегреческого языков реализовывалась цель приобретения и развития не только римского, но и греческого стиля и характера мышления.

Такой подход, основанный на утверждении задач развития мышления как такового, в чистом виде и без выхода на жизненную практику, получил название теории формального образования. Языки служили в качестве основ изучения литературы и истории, а также философии античности, в содержание которых погружался ученик на годы.

Постижение античности необходимо дополнялось изучением мифологии, которая вкупе с историей играла важную ценностно-воспитательную роль, предоставляя в качестве примера множество героев с непосредственным разбором и анализом их нравственного поведения. История подобным образом не только лишь учила, но еще к тому же и воспитывала. Обучение также дополнялось геометрией и географией, конечно, в современном содержании, а также логикой, которая восходит к Аристотелю и представляет важный компонент в целях развития мышления.

Благодаря подобному подходу достигались гибкость, развитость мышления, образованность, поскольку студент, по сути, приобщался к достижениям всей европейской мысли и культуры, овладевая ее смыслами и нравственными ценностями. Поэтому наличие классического образования открывало перед человеком широчайшие пути для государственной карьеры, потому что он имел возможность представлять себе развитие Европы как процесс и, соответственно, уметь воспринимать, выстраивать возможную перспективу. Но с наступлением промышленной революции и демократизацией самой системы общества подобное образование постепенно уступило свое место и значение профессиональному образованию технического профиля как в большей мере связанному с практикой. Ведь ему к тому же все-таки не удалось решить задачи воспитания гармоничной личности, а удалось только предложить цели обучающего и образовательного свойства, постепенно потерявшие блеск актуальности.

Тем не менее, однако, следует отметить, что для воспитания политической элиты в ряде современных европейских стран реализуется как раз классический образовательный подход, так и не ставший в полной мере массовым, а потому не проигравший своей битвы с новыми педагогическими веяниями.