Разговоры по душам: интервью с Александром Молочниковым

Ты так много работаешь! Неужели совсем свободного времени не остается? Даже телевизор не смотришь?

У меня нет телевизора уже восемь лет – с того момента, как переехал в столицу. Если что-то нужно, то нахожу в Интернете. Не то уже телевидение… Вот в детстве «Дрема», которую вели Владимир Епифанцев и тогда еще никому не известная Анфиса Чехова, всю дорогу суя друг другу микрофоны в разные места, куклы, – итого высокое ТВ (смеется), а щас – убогое и отупляющее. Есть, конечно, отдельные таланты и даже гении: Иван Ургант, сериалы Гай Германики, Познер… наверное, что-то забыл. А свободного времени у меня правда нет.

Но хоть изредка удается развеяться?

Конечно. Иногда могу гульнуть, но, к сожалению, это получается крайне редко. Я бы с удовольствием проводил время в борделе, музее, кружке механической игрушки, на ралли. Но последние полтора месяца днем я снимаюсь, а ночью пытаюсь что-то писать.

Где в таком случае тебя можно встретить в Москве?

Как правило, обитаю рядом с домом, а живу в районе станции метро «Пушкинская». Писать пытаюсь обычно в кафе «Старлайт», оно через дорогу. Есть еще несколько мест, где бываю, но не могу вспомнить их названия. Также в ближайшем будущем планирую обязательно посетить усадьбу Ленина и дачу Сталина.

О боже… Ну, мне нравятся многие девушки. Моя мама, Шарлотта Генсбур, Маргарита Терехова в свои лучшие годы, а еще несколько знакомых, а одна особенно.

Смотря каким образом она это сделает. Если предложит, например, обменяться эмо-значками, то мне трудно будет ей отказать. Пригласит на кладбище потусить с ее друзьями-готами – с удовольствием. В отель на час… Ну, тут все зависит от обстоятельств и ситуации.

Да, я хочу иметь много бриллиантов и за их счет обретать настоящую любовь.

Свойственен ли тебе романтизм? Любишь делать приятные сюрпризы близким людям?

Я – страшный романтик! Бывало, наряжался бомжом: надевал бороду и парик, шел встречать с поезда. Девушка меня не узнала и в течение 15 минут думала, что за ней увился какой-то бродяга. А когда резинка лопнула, долго смеялась. Да, я люблю делать сюрпризы.

Мне очень нравится памятник Петру I. Он изящно и великолепно дополняет бесформенность этого города, становится венцом архитектурной бесцельности Москвы. Никогда не думал, что буду здесь жить и работать. Но это происходит уже восемь лет. Было бы глупо сравнивать Москву с Питером, потому что последний скорее провинциальный город. Но можно сравнить ее с другими мегаполисами типа Нью-Йорка, Парижа, Рима – это очевидно довольно убогий город. Безусловно, есть и свои плюсы в столице. Многие режиссеры, которые ездят работать в Европу, жалуются, что подлинная энергия сосредоточена здесь.

Кто для тебя главный критик?

Их несколько. Мои родители, руководитель театра, в котором работаю, его помощники и пара друзей.

Какие советы они тебе дают? Назови хотя бы один.

Не охреневать чересчур. То есть оставаться нормальным пареньком без понтов и непристойного эгоизма. Я очень благодарен людям, которые бьют меня по голове. Буду стараться не делать глупостей, не пытаться быть модным.

Слышала фразу, что сейчас модно быть немодным…

Ну, тогда я очень модный. На самом деле не замечаю такой тенденции. Напротив, все чаще заметно, как хором принимаются не очень талантливые вещи.

Но у тебя есть возможность что-то изменить.

Думаю, что мне нужно тотально поменять свое поколение (смеется) и стать Мартином Лютером Кингом. Только истребить не расизм, а хипстерский конформизм.

Отличные планы! Тебе исполнится 24 года 14 апреля. Как будешь отмечать?

Не знаю пока. С одной стороны, вроде хочется отпраздновать, но с другой – дата некруглая и как-то неловко по поводу себя собирать людей. Надо забуриться в караоке-клуб в Химках.

А ты помнишь свой самый необычный день рождения?

Мне было шесть лет, и родители подарили мне костюм Железного Дровосека. Он был сделан из картона и обтянут серой тканью. Я очень обрадовался и бегал в нем целый день. Вообще, мама и папа всегда как-то очень круто организовывали мои дни рождения – весело. Помню, в три года мы с дворовыми приятелями играли какие-то спектакли в моей комнате. Это было так ужасно, что взрослые не смогли смотреть и разошлись.

Так вот как началась твоя карьера!

Да. Тот спектакль назывался «Мышка-шалунишка – 2».