Дебютные роли любимых актеров советского кино: Людмила Гурченко и Иван Бортник

Дебют Гурченко в кино состоялся в фильме «Дорога правды». Он вышел в пятьдесят пятом. Кино это можно было бы назвать кондовым, если бы не кое-какие слабые признаки более свободного дыхания. Скоро начнется оттепель – и в истории страны, и в истории кино, – все это чувствовали, но по привычке еще робели. Фильм был снят для Тамары Макаровой (сценарий писал Сергей Герасимов, ее муж); Макарова играла абсолютно идеального советского человека, честного, верного, бескорыстного, корректного и интеллигентного.

Содержание примечательное. Следуя кодексу чести настоящего плановика, героиня Макаровой отказалась подписывать документы с традиционно «округленными» в пользу завода цифрами, за что была обругана наглым и барственным директором завода (который, к слову, имел любовницу, и не какую-нибудь, а прелестную: ее играла молоденькая Алла Ларионова); героиню поддержал коллектив, потом ее выбрали в народные судьи, а директора завода понизили до какой-то обидной должности. Сын бывшего директора влип в уголовную историю, поскольку находился в депрессии после ухода отца из семьи (бессмысленного ухода, так как любовница с бывшим директором жить не захотела). Наша народная судья оправдала подростка, вникнув во все обстоятельства и продемонстрировав человечность и социалистическую законность. Бывший директор завода и нерадивый отец, с которым героиня провела ласковую психотерапевтическую беседу, осознал, как и в чем был неправ.

Вопрос: какое участие во всем этом принимала Гурченко? Ответ: непосредственное (хотя и посредственное). Она появилась в фильме четыре с половиной раза. Сначала ее героиня, которую звали Люся, толкнула маленькую пламенную речь на тему профессиональной чести плановиков. По легенде, первыми словами Гурченко в кино были «Я пришла не затем, чтобы молчать!» – на самом деле это была не первая реплика, да и звучала она несколько иначе: Люся не затем, чтобы молчать, «пришла на завод». Потом Люся зачем-то резко изменила прическу (за кадром) и отправилась к технологу агитировать его голосовать за выдвижение Макаровой в народные судьи. Это была относительно длинная сцена. Затем Люся приехала за Макаровой на машине и сказала одну реплику: у вас, мол, лекция назначена. Затем она с фальшивой косой мелькнула на заводской сцене в зажигательном русском народном танце. И в конце фильма она в числе прочих заинтересованных лиц приехала встречать Макарову на вокзал. Совсем скоро после всего этого на экраны выйдет фильм «Карнавальная ночь», в котором ее образ будет продуман до мелочей, каждый кадр будет выгодным, и каждый костюмчик будет сидеть так, что талия будет казаться нереальной. «Дорога правды» ее грядущей карьеры никак не предвещала.

Иван Бортник

Имя актера Ивана Бортника запомнил, возможно, не каждый первый, но его лицо запомнили все. Бортник сыграл в кино очень много ролей, и главной его ролью – в силу популярности фильма – стала второстепенная, в фильме Говорухина «Место встречи изменить нельзя». Бортник играл там бандита по прозвищу Промокашка. Этому очень интеллигентному и начитанному человеку пришлось переиграть множество уголовных элементов и людей из народа, от самой что ни на есть сохи.

А дебютная его работа совершенно забылась. Фильм «Исповедь» вышел в 1962 году. По его названию можно подумать, что речь идет о религии. И неожиданно угадать. Хрущевское правление хотя и дало многим вздохнуть и выдохнуть, имело свои издержки: в конце пятидесятых Никита Сергеевич начал антирелигиозную кампанию, а поскольку кино оставалось важнейшим из искусств, кинематографистам пришлось поучаствовать в унижении церкви. До госзаказов подобного рода опускались не самые выдающиеся деятели, поэтому получились не самые выдающиеся фильмы. Искусство по-прежнему в большом долгу, как говорил герой «Покровских ворот».

Юный Иван Бортник едва ли понимал, в чем снимается. Он играл чистого сердцем юношу-художника по имени Василь, нежного, романтичного, доверчивого, которого в трудную минуту жизни поймали хитрые церковники и расчетливым состраданием и отзывчивостью заманили в свои сети. Сначала его определили в реставраторы икон, а затем затащили в семинарию, переодели в «божью одежду» и заставили отпустить красивую бородку. Юный Василь наверняка стал бы попом: ни его девушка, ни комсомольский секретарь не могли сбить нашего героя с кривой дорожки праведности. Но тут удачно совпало: один из его товарищей по семинарии, несчастный блаженный чудик, нуждавшийся в психотерапевтической помощи, чуть не повесился, а потом учитель Василя по реставрационно-художественной части признался, что жизнь церковная – это не жизнь. Василь вследствие впечатлительности снова духовно переродился и вернулся в объятия истинной церкви, то есть комсомола (в лице девушки-комсомолки). Бортник в этом фильме очень отдаленно похож сам на себя, то есть на того Бортника, которого мы знаем.

Продолжение следует...